Дневник лыжного похода группы Охинских туристов с 6 марта по 3 апреля 1985 года

24.01.2016
Добавил:maksimPetrovich
 

по маршруту: п. Москальво – п. Рыбное – о. Байдукова – о. Чкалова – Петровская коса – р. Коль – мыс Перовский – р. Тывлинка - п. Многовершинный – р. Ул – р. Лонгари – зал. Рейнеке - мыс Александра – р. Гальмангра - оз. Мухтеля – оз. Сан - мыс Врангеля (г. Открытая, 645 м) – р. Гальмангра – р. Малахта – р. Ул - п. Многовершинный.

Всего 29 дней. Из них 24 ходовых дня - 505 км.

Состав группы: Троянов Тимофей (25 лет), Терентьев Геннадий (25 лет), Баскаков Александр (25 лет), Доценко Леонид (30 лет). Все из г. Оха. 


Примечание: данный поход заявлялся официально, но по продолжительности он был выше 5-й категории сложности, а заявлять походы в Сахалинской области в те времена можно было не выше 2-й к.с. Поэтому «бумажно» поход разбили на два и делали два отчёта. Для этого пришлось заходить в п. Многовершинный и давать телеграмму о завершении маршрута. В посёлке пополнили запасы продуктов и бензина, и ушли во второй поход до мыса Врангеля. Планировалась визуальная разведка возможности ледового перехода на Шантарские острова.

Официальные отчеты для МКК с бумажными фотографиями писал Геннадий Терентьев. Много снимали на цветную слайдовую плёнку, но из-за отсутствия специального сканера показать здесь эти снимки на данный момент не представляется возможным. Поэтому к дневнику похода прилагаются только обработанные сканы с бумажных чёрно-белых фотографий, предоставленных Тимофеем Трояновым и Геннадием Терентьевым.

Материалы к публикации подготовила Людмила Голубцова (Windragona) г. Оха.

Автор дневника Тимофей Троянов.

 

 

Дневник лыжного похода группы Охинских туристов с 6 марта по 3 апреля 1985 года

 

6 марта 1985 г.

Собирались и укладывались до 2-х часов ночи у Гены в общежитии. Проснулись в 4:30, сварили пельменей, заботливо подсунутых моей супругой, поели, попили чайку и двинули на автостанцию. Туда же пришла и Оля Лязина, сделала несколько фотоснимков для истории турклуба (а может  быть – кто знает – и на память о нас). Хотели было уже хлебнуть кофейку из её термоса, но тут подкатил автобус, и наша экспедиция началась.

Приехав в п. Москальво, мы первым делом подались в столовую, где ещё раз сытно позавтракали. Потом побродили по посёлку, пытаясь разузнать, есть ли попутные машины до Рыбного. С этим получился полный «облом».

 

 

В 10 часов открылась почта, где мы дали о себе последние весточки свои родным, а также в КСС г. Южно-Сахалинска.

Пешеходная часть маршрута началась в 10:26 отходом от почтамта в направлении на остров Уш. Дорога шла ровная, укатанная, поэтому шли без лыж. Затем сняли рюкзаки и погрузили их на нарты. Скорость хода была довольно приличная. Шли весело, воодушевлённые самим фактом  нашего долгожданного выхода, пытались даже бежать наперегонки.

  

 

Около 12 часов нас догнали два ЗИЛа-131, гружёные они ехали на Рыбновск, но нас негде было разместить.

На обед встали в 13:00. Сразу же выяснилось, что не исправен насос в одном из примусов. Неисправен оказался и запасной насос. Попили чаю с колбасой. Продолжили движение в 14:25.

В 16:45 вышли на южную оконечность острова Уш (17 км от почтамта). 20 минут отдыхали. По всему побережью о. Уш через каждые 1-2 км стоят домики и сараи.

В 17:35, двигаясь по дороге, оказались на стане рыбаков (Виски). Там загружались рыбой 4 самолёта из Николаевска. Для того чтобы расспросить о дороге дальше пришлось ждать 50 минут. Как выяснилось, в 9 км от Виски находится заброшенный посёлок Кирпичики, в котором живут связисты, обслуживающие линию Рыбновск-Оха. Решили дойти сегодня до Кирпичиков. Дорога стала более тяжёлой, наст разрыхлили машины, встретившиеся нам ранее, поэтому мы одели лыжи и спустились на море.

 

В 20:00 солнце закатилось. Выкарабкались на берег, с трудом помогая друг другу вытаскивать нарты. Пройдя ещё немного, увидели свет и услышали лай собак. В 20:30 мы были в Кирпичиках. Там живут два связиста Гоша и Саша. Встретили нас нормально.

Мы с Геной здорово устали, особенно я. Ныло всё тело, особенно шея. У меня на ней висел фотоаппарат (1 кг), для которого она оказалась, видимо, слишком тонкой. У Генки болели ноги, сказалась игра в волейбол за день до похода. Я упал на кровать и больше с неё почти не вставал.

Шура тем временем готовил кашу. Я вообще не хотел есть, только пил, сначала воду, потом чай. Пока готовилась кашка (рис с тушонкой), мужики перекусили чем бог послал (из неплановых запасов, подсунутых нам на дорожку), а я отлежался. Решил поклевать что-нибудь, но смог осилить ложки 3-4 и только. Шура поперчил на совесть. Спать улеглись в начале двенадцатого.


7 марта 1985 г.

В 7:00 поднялся Саша (дежурный). К 8-ми завтрак был готов. Ели с дружными проклятиями по поводу Сашиной щедрости в  отношении перца. Дополнили желудки бутербродами и кофе.

  

 

Вышли в 9:25. До обеда сделали 2 привала (в 10:30 и в 12:00) по 10 и 15 минут. Двигались сначала по дороге, а затем спустились к морю и шли по следу «Бурана». В 13:00 были на Люгах. Там нас приветливо встретили (живут 3 семьи). Накормили щами, напоили чайком.

 

 

В 14:00 пошли дальше. Дорога идёт по льду. До Люги от Кирпичиков 15 км, Люги-Рыбное 12 км. Привал был всего один раз в 15:30, 15 минут. Едва снялись, как встретили два «Бурана», сказали, что до Рыбного осталось 3 км. В 16:45 группа вступила в п. Рыбное.

Расспросили про дорогу. Нам посоветовали идти в п. Песчаный (20 км), а затем переходить Сахалинский залив, ориентируясь по маяку на мысе Меньшикова, который хорошо виден с Сахалинского берега. Двигаясь на него, мы бы попали на о. Байдуков, на котором есть посёлок. Однако решено было идти напрямую через залив из Рыбного на о. Чкалов, как и предполагалось нами при разработке маршрута.

Устроились в гостиницу (кровати с белоснежными простынями, посуда, плитка, чайник – вот это туризм!). Закупили в местном магазине всякие вкусные вещи: пиво, яблочный сок, хлеб (развесной), конфеты, яблоки. Саня сварганил роскошный ужин из картофельного пюре и мяса. Кроме того проявил инициативу, починив насос, а также великодушно достал из рюкзака и принёс Гене его носки. Поэтому единодушно решили выставить ему пятёрку за поведение и простить сегодняшний завтрак. Самочувствие у всех отличное, усталости почти никакой, не смотря на то, что прошли почти такое же расстояние, что и вчера. Наверное, пошла на пользу лёгкая диета. Завтра решили выходить в 8 часов. А сейчас, в 22:45 Баскаков уже яростно храпит, остальные тоже вот-вот отойдут.

 

8 марта 1985 г.

Международный женский день.  Об этом мы помнили всегда по вполне понятной причине – по какой – догадаться нетрудно, ведь у нас была с собой канистра спирта (2 литра).

Итак, этот светлый и торжественный день начался с того, что проснулся Лёша в 6 часов, как дежурный и сготовил нам завтрак из горохового супа и какао. Позавтракав, собрались и вышли в 9:25 с твёрдым намерением совершить переход пролива, который посвятили Международному женскому дню.

 

 

До 12:20 двигались по ровному льду (2 привала по 15 минут). Затем добрались до вала торосов и до самого обеда (13:30)двигались среди них. Торосы сравнительно небольшие и нечастые, вполне проходимы не только для лыжника, но и для мотонарт.


 

Дневник лыжного похода группы Охинских туристов с 6 марта по 3 апреля 1985 года


 

В 15:00 пообедали и, взяв чуть севернее, опять вышли на ровное ледовое поле.


 

Дневник лыжного похода группы Охинских туристов с 6 марта по 3 апреля 1985 года


 

Погода в этот день, как и в предыдущие, стояла отличная: солнечная и безветренная, но вокруг солнца появился радужный круг – первый признак надвигающейся пурги.


 

Дневник лыжного похода группы Охинских туристов с 6 марта по 3 апреля 1985 года


 

Приблизительно в 18 часов увидели, как мы предположили первоначально – маяк (позднее выяснилось, что это был триангуляционный знак). Забыл добавить, что материковский берег был нами увиден часов в 12. Этот маяк находился к западу от нас, что совпадало с нашим курсом, поэтому стали двигаться прямо на него.

Встали на ночлег в 19:00. Поставили палатку. Ужин Лёша готовил снаружи, т.к. в палатке образовывался бы сильный конденсат. В 20:30 всё было готово, и наступил тот самый момент, которого мы ждали весь день. Разлили, чокнулись, закусили гречневой кашей с мясом и запили компотиком. Всем стало очень даже хорошо. Вспомнили нашу дружную «кордебалетную» труппу, зная, что они сегодня тоже вспоминают нас.

Улеглись в 23 часа. Я, исходя из своего опыта ночёвок в палатке, напялил на себя весь комплект тёплого белья, за что жестоко поплатился. Всю ночь промучился от жары и жажды, не мог практически уснуть всю ночь. В 12 часов не выдержал, и, помня, что где-то должна быть фляжка с чаем, разбудил Гену. Он мне её помог найти. Напился, стало полегче. Тут начал что-то сладострастное мычать Саня и ворочаться с боку на бок. Наконец он удовлетворённо зарычал и затих. Наверное, видел интересные сны, позавидовалось мне.

Часов с 2-х ночи начал усиливаться ветер, палатка шелестела. Саня потом рассказывал, будто ему почудилось, что это стая лисиц расхищает наши продукты.  Он стал посвистывать, чтобы их отогнать. В это время проснулся Лёша и долго не мог понять, что это такое свистит. Всё выяснилось утром. В 4 часа утра мучимый жаждой Баск хриплым голосом стал просить пить. Нашли остатки компота с ужина, который уже замёрз, и вдвоём стали его уплетать, как мороженое. Лёша вылез из палатки, соорудил из нарт и рюкзаков подобие ветрозащитной стенки, чтобы приготовить завтрак.


9 марта 1985 г.

Так как я был дежурным, а спать всё равно не мог, в 5 утра стал разогревать вчерашнюю кашу на завтрак и топить снег для чая. Один из примусов (Баскаковский) по-прежнему барахлил. Для того чтобы разогреть примус истратил, наверное, полкоробка спичек. Канистру с бензином, как потом выяснилось, в темноте плохо закрыл, и литра 2-3 бензина вытекло. Поднял народ в 7:40. К этому времени едва согрелась каша и растопился снег для чая. Быстро позавтракали, стали собираться.

 



Дневник лыжного похода группы Охинских туристов с 6 марта по 3 апреля 1985 года



 

Ветер восточный, низовой, 15-20 метров в секунду, снег, солнце проглядывалось.


 

Дневник лыжного похода группы Охинских туристов с 6 марта по 3 апреля 1985 года


 

Тронулись в 10:30, идя с небольшим интервалом. Курс прежний – на запад. Гену, как самого «глазастого», поставили вперёд, замыкающий – Лёша. Мы с Шуриком поснимали очки, т.к. их залепляло снегом. По дороге на Саниных нартах отскочил один из болтиков, который удачно заметил Лёша. Прикрутили его на место, идём дальше.

В пуховке нипочём и пурга, чувствуешь себя, как у Христа за пазухой. Ветер поддувает в спину, поэтому скорость хода довольно приличная – 6-7 км/ч. Уже в 11:50 заметили триангуляционный пункт. В 12:10 подошли к нему. Видимость в это время была неплохая, метров на 700. Заметили что-то похожее на домик на расстоянии видимости. Сбегали туда с Геной. Это оказалась какая-то разрушенная будка. В стороне от неё примерно на таком же расстоянии увидели вроде бы домики. Мы почему-то были уверены, что вышли на северную оконечность о. Чкалова, а эти домики значит - на Петровской косе. Вернулись назад, не проверив действительно ли это дома. Прицепили нарты, идём к «домикам». Их там, естественно, нет, нам просто очень  хотелось, чтобы они там были, и мы приняли желаемое за действительное.

До 16:00 шарахались по «Петровской косе» из стороны в сторону, всё искали жильё. Наконец, когда «коса» завернула на запад, а потом и на юг, всем стало ясно, что пора создавать пристанище своими силами. Попробовали рыть пещеру, но наддув, который мы выбрали, оказался неудобен и невысок. А Гена с Лёшей тем временем надыбали местечко для разработки карьера с целью постройки иглу.

В 18 часов всё было готово. Залезли, обогрелись, заварганили ужин из рожек с мясом (ушёл сразу весь запас рожек – 1 кг). Сидим, болтаем о том-о сём. Помянули и девчонок, как они там, покорили женским своим коллективом 3-х Братьев или нет. Прикинули состав – по 2 штуки на одного Брата, - вроде, должны справиться.

В иглу что-то прохладно, в пещере, по-моему, теплее. Я помню, что при -30? в пещере было +7?C, ну, а здесь бодрящий морозец. Ребята говорят, что это из-за того, что делали второпях, слишком много щелей. Перед тем, как укладываться на ночь, ещё раз позатыкали все дырки снаружи. Отбились в первом часу.


10 марта 1985 г.

Гена встал в 7:10, приготовил завтрак (разогрел вчерашние рожки, сварил какао). Я в эту ночь спал великолепно, жарко уже не было, а ребята мёрзли. Шура заметил, что я всё-таки не зря взял с собой шерстяной водолазный костюм.

Гена тоже не мёрзнул. Кстати, о Гене: он у нас простужен уже второй день, а может быть, и раньше. Ещё позавчера пожаловался на головную боль, а вчера на губах появились болячки. Лечим всё больше народными средствами, да даём место в серёдке при ночёвках.

Погода улучшилась. Снега нет, но дует сильный ветер. Мороз ночью был градусов под 25.

Свернули лагерь и вышли в 11:30. Идём на северо-запад. Пройдя минут 40, я решил глянуть в трубу на чёрные предметы справа от нас, что-то больно они были похожи на дома. Глянули – так и есть, а вчера, да и сегодня мы приняли их за торосы.

Повернули направо и в 13 часов были уже там. Нас встретила дружным лаем свора собак, а затем вышел и хозяин. Это был нивх Яков Сергеевич Тархун, живущий на о. Чкалов.

Теперь-то всё встало на свои места. Значит, вчера мы вышли на о. Байдуков и петляли по нему, принимая его то за о. Чкалов, то за Петровскую косу. Зашли в дом, встретили нас приветливо. Живут они (Тархун с женой) бедновато, в доме очень грязно, но люди неплохие. Сам он воевал и в Великую Отечественную и с японцами, был механиком-водителем на Т-34.

Вспомнили, что надо переставить часы на хабаровское время, поэтому дальше буду указывать его.

На острове, оказывается, есть памятник, посвящённый перелёту экипажа Чкалова. Пока Лёша сервировал стол к обеду, мы втроём сбегали к нему пофотографировать. Обернулись за 45 минут.


 



 

На памятнике есть надпись: «В память сверхдальнего беспосадочного перелёта самолёта АНТ-25 СССР (NO 25) по маршруту Москва – о. Виктория – Петропавловск-Камчатский – о. Удд (о. Чкалова) 20-22 июля 1936 г. За осуществление этого перелёта командиру экипажа Чкалову В.П., пилоту Байдукову Г.Ф., штурману Белякову А.В. было присвоено звание Героя Советского Союза».

  

 

До Петровской косы отсюда 18 км. Дорогу Тархун нам подсказал. Поблагодарив хозяев за гостеприимство, потопали дальше.

 

Выйдя в 14:45 с тремя привалами по 10 минут, в 18:50 были на месте. Здесь находится разрушенный посёлок, в котором живёт Чурин Влад с женой или с дочерью, мы так и не поняли, а спросить неудобно. Мужик неплохой, приветливый. В доме намного чище, чем у Тархуна.

Ребята что-то здорово устали, Саня даже почти ничего не стал есть (картофельное пюре с мясом), сразу почти завалился спать. У Лёши разболелась нога. Предполагает, что потянул связки ещё позавчера. Я тоже устал, но значительно меньше, хотя и шёл впереди. Наверное, потому, что у меня убавился груз (я несу бензин, а его осталось литров 12). Ну, ладно, завтра разберёмся, пора спать, уже 20 минут первого, и вся троица дружно похрапывает. 

  

11 марта 1985 г.

Мучимый хроническим ацеститом Баск, встал довольно рано, в 7:05, и принялся за приготовление пищи. Сварил роскошную манную кашу, бухнув в неё полкило маки и приличную дозу сливочного масла, за что заслужил благосклонное к себе отношение от всех членов группы. Съели всё без остатка, не переставая удивляться, куда это всё в нас лезет.

  

 

Собравшись и поблагодарив хозяев за гостеприимство, сфотографировались вместе с ними на крылечке. Вышли в 10:15, решив идти без привала до самого начала косы, т.к. дул сильный встречный ветер с морозцем в придачу, и отдыхать на открытом льду – удовольствие небольшое. Для того чтобы засветло успеть до зимовья, расположенного в устье реки Коль-1 (28 км по рассказу Чурика), решили не обедать. Однако, подойдя ровно через 3 часа к началу косы, все дружно склонились к тому, что чайку вскипятить всё-таки стоит. Провозились около часа.

 


 

Затем 1,5 часа переходили через косу на другую её сторону. Северо-восточный берег обрывистый, 5-6 м, лёд торосистый.

Ветер к этому времени стих совершенно.

 



 

Когда пошли дальше, увидели, что мы вышли к речке, от которой оставалось километра три до Коль-1, если верить Чурику. Прошли эти 3 км, прошли и больше, а зимовья всё нет.

 

 

В 19 часов увидели старый накатанный след «Бурана» и пошли по нему вдоль берега.

 

 

В 19:10 солнце уже закатилось, луны не было, а мы всё пёрли и пёрли по этому следу, очень уж хотелось ночлега в тепле. Сильно отставал Лёша из-за своей больной ноги, но добросовестно терпел эту гонку, которая продолжалась до 20:30, а конца ей удачного пока не предвиделось.

Зашли в лес на холодную ночёвку. При установке палатки сломалась одна из пластмассовых втулок. И вообще нашу палатку ставить в темноте и на морозе очень неудобно: без конца теряются каркасные прутики.

Ужин был готов в 21:35 (суп «Новинка» с мясом). Надо отдать Сане должное: он и на этот раз не пожалел продуктов, засыпав сразу 6 пакетов концентрата. Получилась своеобразная каша, но это только подняло на  настроение, а аппетит и без того был повышен до предела. Из канистры (заветной) разливал Лёня, поэтому получилось грамм по 70 на каждого. Сразу же стало тепло и весело. Проболтали до 2-х часов, потом уснули. Спалось всем хорошо, было довольно тепло, хотя морозец был по 30?.


12 марта 1985 г.

В семь часов встал Лёша, приготовил на завтрак тот же суп «Новинка», потому что в кастрюле на стенках намёрзли остатки вчерашнего варева. С выходом не торопились, раза три кипятили чай, трепались на туристскую тематику.

 

Свернули лагерь и вышли в 12:25 и сразу же, примерно в километре дальше по берегу увидели какие-то дома. Это был разрушенный посёлок на р. Коль-1. Позднее, сориентировавшись по карте, определили, что мы прошли за вчерашний день 33 км (вот и верь после этого охотникам).

 

Посёлок основательно разрушен. Нашли в одном из домов наряды на ремонтные работы, датированные 1952-м годом. В 2-х соседних бараках, вернее в том, что от них осталось, какое-то временное пристанище охотника-промысловика. Он, видимо, сравнительно недавно отсюда уехал. В домике, который мы первоначально выбрали для ночлега, потолок был однослойным, печурка маленькая, и получить желаемую плюсовую температуру так и не удалось.  Пока мы втроём с помощью лома, топора и «какой-то матери» крушили один из бараков на дрова, Лёша сготовил гречневую кашу на обед, сварил компот. Срубали всю кастрюлю, и Гена в который раз за последние дни изрёк: «Нет, что ни говорите, а всё-таки горячее есть горячее!» И мы опять – в который раз  – дружно засмеялись.

  

 

Решили переместиться на ночь в другой барак. Сделали там трубу к печке, выгребли скопившуюся за 35 лет грязь. Сами после такого аврала стали чумазые, как черти. Наглотались дыма, аж круги в голове пошли. Провозились с этой печкой до самой темноты, но сейчас, вроде бы, раскочегарилась. Решено завтра днёвку продолжить, ещё очень много дел. Надо сделать примус, починить палатку, подсушиться, подштопать одежду, а кроме того и подлечить Лёшину ногу.

Пользуясь избытком времени, выражу в дневнике наше мнение о снаряжении. Начну с нарт. Они зарекомендовали себя великолепно. Именно благодаря им, за первые 6 дней пути мы смогли пройти 165 км с загрузкой каждого из членов группы более чем по 50 кг личного и общественного снаряжения. Сегодня выяснилось, что у одних нарт (Баскаковских) выскочило 3 заклёпки. На остальных неисправностей нет. Правда, время от времени необходимо затягивать болты на концах уголков жёсткости. Это наше упущение: надо было ставить на них контрагайки.

Заметно трутся лыжи на носках, а смолы мы с собой не взяли. Будем пропитывать грунтовкой. У меня вчера и позавчера лопнули пружины на креплениях. Как выяснилось, они изготовлены по новой, упрощённой, технологии без внутренней тонкой пружины. Наверное, это дело рук какого-то заводского рационализатора (чтоб он удавился на этих пружинах). Хорошо, что у нас есть с собой запасные тросики.

Пуховки тоже очень здорово нас выручают. Мужички говорят, что сейчас на привале можно сидеть хоть до вечера, не в пример прошлым походам, когда они на привале одевали душегрейки. Пуховые спальники хороши, пока не напитают в себя влаги. А это происходит после одной-двух ночёвок в палатке. Поэтому было бы неплохо, если б брезентовый их верх поменять на капроновый.

Про палатку я уже писал. Добавлю только, что совершенно необходим внутренний полог из парашютного шёлка, защищающий от конденсата.

Одна из лавинных лопаток (большая) сильно гнётся, т.к. выбрали для её изготовления тонкий дюралюминий (крышка от стиральной машины). Боюсь, что до конца похода она не выдержит.

Не зря мы прихватили с собой второй фонарик. Он оказался нелишним при установке бивака ночью.

Удачным мы также считаем то, что все сделали себе роскошные чуни, которые в сочетании с бахилами из плотного капрона вполне заменяют валенки, которые значительно уступают им в весе и объёме.

Из медицинских препаратов постоянно пользуемся детским кремом, т.к. от частого сморкания на морозе воспаляются крылья носа. В первые несколько дней пользовались солнцезащитным кремом «Луч». Каждый день выдаю личному составу по три «горошинки» поливитаминов.

С нар за моей спиной подают совет описать моральное состояние в группе. Попытаюсь сделать и это, хотя для меня тут и есть некоторые трудности. Не могу же я написать, что, например, Баскаков к настоящему моменту - тип уже совершенно морально разложившийся. Поначалу он предлагал (ещё в Рыбном) пойти на танцы «снять» гилячек.  Ну, это ещё цветочки, а теперь в его помутившейся от печного дыма голове, по-моему, не возникает вообще никаких мыслей. Живёт одними рефлексами: пожрать, поспать, поср…  и всё сначала. А если что и скажет, то такое… Так что если и описывать его состояние, то не моральное, а аморальное, а это не моя специфика.

Терентьев в этом отношении ведёт себя нормально. Подозрительна только его тяга к чему-нибудь горяченькому (чайку там, супчику, к теплу вообще). Лёша считает, что у Гены слишком развито чувство холодобоязни. Боюсь, как бы наша эпопея не закончилась для него тихим помешательством.

У Лёши наблюдаю симптомы голодобоязни. Боится, что нам не хватит продуктов и старается их «зажать». Но он не на тех нарвался. В таких случаях мы выдвигаем вперёд Шуру Баскакова и под прикрытием его живота дружно атакуем Лёшу. Сейчас вот как раз, когда я пишу, он предлагает забрать с собою все сухари (а у нас их ни много ни мало 12,5 кг), часть из которых мы решили сегодня оставить здесь.

Про себя писать я не стану, опасаюсь, что мои опусы нарекут потом «Записками сумасшедшего». Ну, а если в целом о коллективе, то психологический микроклимат пока нормальный.

 

13 марта 1985 г.

Я, как дежурный, проснулся раньше остальных – в 7:20. В зимовье было холодновато (замёрзла вода в кастрюлях), но ночью никто не мёрз, хотя спали в одних трусах.

На завтрак сготовил неплохой (по моему и Гениному мнению) гороховый суп. Лёша есть не стал, и мы смолотили его практически вдвоём с Геной (Шура поел совсем немного, видимо, сделал в спальнике заначку и похрумкал что-то ночью).

После завтрака занимались починкой и модернизацией снаряжения.

На обед сготовил жареную картошку с мясом (картошку мы обнаружили в ящике, мороженую). Получилось съедобно. Наелись, как водится, сытно рыгнули и повалились на нары покурить и почесать животы.

Шура к этому времени, в порядке личной инициативы, замесил тесто для оладьев из найденной здесь муки и дрожжей. Гена нажарил оладьев на примусе. 

Мы в этот момент завесили весь груз и заново его перераспределили. Общий вес продуктов и общественного снаряжения уменьшился со 130 до 104 кг. Полностью «высосали» одну канистру бензина (10 л).

В 18 часов попили чайку с оладьями, которые, кстати, удались на славу. Баск сразу же упал, почесал животик и, немного потравив анекдоты, захрюкал. Через часок встал, попил чаю и вновь залёг.

Завтра хотим выйти пораньше, поэтому Гена заранее готовит на завтрак молочный вермишелевый суп. Лёша лежит, курит, думает, как нам жить дальше. Я пишу. В общем, у всех есть занятие. Уже без десяти десять, сейчас будем ложиться спать.

 

14 марта 1985 г.

Встали дружно в 7 часов, Гена – на полчаса раньше, затопил печь.  Ночью было тепло, теплее, чем вчера, хотя и весь вчерашний день, и сегодня задувает и довольно чувствительно юго-западный ветер.

Тронулись в путь в 8:45. Когда переходили речку, протекающую через посёлок, я здорово подмочил лыжи и остановился, чтобы соскрести с них лёд. Ребята в это время были в полукилометре впереди. Увидели, что я стою,  забеспокоились. Вижу, Гена налегке бежит ко мне. Пока я возился, Саня с Лёшей ушли вперёд, и в течение часа мы с Геной едва-едва смогли их догнать.

Короткий привал (10 минут) и движемся дальше по руслу какой-то речки вдоль берега. Предполагаем, что это не река, а отгороженный от моря узенькой косой «канал», в который как бы впадают все речки, обозначенные на нашей карте по этому участку (Коль-1 – Коль-2).

 В 11 часов решено было выйти на морской лёд и двигаться напрямую к мысу Перовскому. Тем самым мы сокращаем себе путь до него на 2-3 км. В 13:45 после почти 3-х часов непрерывного хода при сильном боковом ветре мы оказались на м. Перовском. Здесь и пообедали, отойдя немного в лес. Мыс пересекает довольно свежий (1-2 дня) след медведя-шатуна. Возникло подспудное желание на всякий случай приготовить ракетницу. Но аппетит ни у кого не уменьшился. Свой лично, например, я бы не побоялся сравнить с медвежьим. Пообедали остатками завтрака, салом и чаем с печеньем и халвой. Пошли дальше в 15:15.

После одного короткого привала (10 минут) в 17 часов подошли к устью реки Тывлина. Саня, поднявшись на пригорок, увидел метрах в 200-ах от устья реки охотничью землянку. Пошёл к ней на разведку. Я подождал-подождал, Саши всё нет. Отправился вслед за ним. Подхожу, открываю двери, слышу – сопит что-то в темноте. Ну, думаю, наверное, уже что-нибудь подрезает. Так и есть: отрезал себе полоску войлока на потяг. Прихватили ещё баночку щей, больно уж хотелось чего-нибудь кисленького. Больше брать ничего не стали.

Зимовье небольшое, уютное. Вполне могла бы разместиться группа из 4-х человек. Но мы решили пройти ещё часов до семи, т.к. по карте впереди, в 6 км было заброшенное село Тывлино.

  

Путь наш опять проходил по льду своеобразного канальчика, тянущегося вдоль берега. Лёд на нём очень чистый и прозрачный. Толщиной около метра. Очень красиво смотрятся береговые наледи в лучах заходящего солнца.

 

 

Пройдя примерно около получаса, останавливаемся. Впереди, километрах в 3-х, заметили какие-то дома. Идём к ним. Как мы и ожидали, это то, что осталось от с. Тывлино. Два дома. У одного из них есть только крыша, у другого – только стены.

На ночлег остановились в 19 часов в домике со стенами. Там, оказывается, есть ещё и потолок – условия комфортные – решает группа. Быстренько обустраиваемся.

Пока Гена готовит ужин из заботливо принесённых нами с Сашей щей, мы создаём уют: Саня заколачивает досками один из оконных проёмов, а мы с Лёшей, разровняв сугроб в углу, ставим на это место палатку.

Ужинать сели в 20:30. Получилась полная до краёв кастрюля щей. Саня с Лёшей, похлебав до половины, отпали. Остатки, как всегда, прикончили мы с Геной. Для компота места в желудках уже не нашлось. Помятуя о первой «холодной» ночёвке на льду, когда я чуть не умер от жажды, попросили Гену натопить воды во фляжку на ночь. Улеглись в 23:30. К этому времени фляжка была уже наполовину пустой. В час ночи проснулся Баск и пересохшими губами жадно припал к горлышку, осушив посудину в два глотка. Вслед за ним проснулся и Гена. Со слабой надеждой в голосе спросил, есть ли ещё вода. После моего ответа в его голосе уже не было никакой надежды, поэтому он замолчал. Затем встал, разогрел примус и вскипятил ещё воды. Напился и снова лёг. Остальные спали нормально.


15 марта 1985 г.

Саша встал раньше остальных, приготовил на завтрак гречневую кашу с мясом.

Вышли в 9:15. Движемся вверх по реке Тывлинке по следу «Бурана». Река покрыта слоем натёчного льда. Погода солнечная, в лесу безветренно. Пересекаем по дороге несколько небольших ручьёв впадающих в реку. В 11 часов на правом высоком берегу реки заметили зимовьё. Зашли, осмотрелись. Зимовье новое. Похоже, что срублено в этом году. Видимо, охотник покинул его 1-2 дня назад. «Подрезать» ничего не стали и Саше не разрешили, хотя по нему было видно, что мы лишаем его одного из главных удовольствий похода.

В 11:35 пошли дальше. След «Бурана» вывел нас к заброшенному посёлку Сивун. Здесь в этом году работала старательская артель. Повсюду горы навороченного песка. Ветром этот песок нанесло на снег, который здорово подтаял. Тут-то и начались наши мытарства. Нарты перестали скользить. Гигантскими усилиями протащили их несколько метров и остановились. Перевернули нарты, очистили скользящую поверхность ото льда и дальше. Последние 200-300 метров до домика преодолели за 20 минут.

Встали на обед в 13 часов. Обедали в одном из домиков. Сало, печенье, халва, чай.

В 14:15 идём дальше по направлению к одному из перевалов в хребте, за которым, по нашему предположению, должен находиться п. Многовершинный. Направление следа от мотонарт примерно совпадает с нашим, поэтому движемся по нему. В 17:10 пересекаем какую-то дорогу, идущую из п. Сивук. Но мы все почему-то решили, что нам следует идти по «Буранному» следу. В 18:30 выяснилось, что это было ошибкой: «Буран» развернулся и уехал обратно. Мы прошли немного вверх по реке и встали на бивак в 19 часов. Лёша пошёл разведать путь на завтра, а мы занялись установкой лагеря. В 20:30 уже ужинали. Саня приготовил перловый суп из концентратов, несколько снизив при этом свою обычную норму закладки (6 пакетов) по нашим настоятельным просьбам. На этот раз засыпал лишь 5 пакетов, поэтому получилось что-то больше похожее на суп, нежели на кашу. Поужинав, немного попели песни, поболтали. Завтра собрались идти вверх по реке, предполагая, что это Пр.Тывлинка. Ночью все спали нормально.

 

16 марта 1985 г.

Этот день был на редкость богат впечатлениями. Начало его было неудачным, а конец удачным настолько, что мы о таком не смели и мечтать. Ну, обо всём по порядку.

Встали рано. В 6:30. Лёша на полчаса раньше, как дежурный. Пока готовился завтрак (молочная гречневая каша), собрались, свернули палатку.

К выходу были готовы в 9:05. Пройдя немного вверх по реке, обнаружили, что она становится непроходимой. Повернули обратно, памятуя о дороге, которую мы пересекли вчера вечером. В 10:10 были на месте своего вчерашнего лагеря, а в 11 часов вышли к той дороге. Но она метров через 300 вдруг оборвалась, что нас очень здорово обескуражило. Лёша с Геной предлагали продвигаться дальше через лес, мы с Сашей стояли за то, чтобы выходить на трассу. Впрочем, как и где выйти на трассу мы не знали.

Пошли через лес и буквально через 8 минут оказались на дороге. Весело посмеялись над нашими сомнениями и пошли по ней дальше. Снег очень рыхлый и глубокий. Тропящий лыжню Саня проваливается почт  по колено. На небольшом подъёме провозились почти полчаса. Вдобавок дорога вдруг опять оборвалась. Двигаемся вверх по реке. Пока она для нас вполне проходима. Остановились на обед в 13 часов.

Надежды на то, что завтра, а тем более сегодня мы выйдем к Многовершинному ни у кого нет. Обедали не торопясь. Торопиться как будто некуда. Гречневой кашки от завтрака осталось мало, хотя Лёша сварил полную кастрюлю, надеясь, что останется ещё и на обед. Но мы с Геной, простодушно решив, что надо съедать всё, что сварено, едва не прикончили её утром без остатка. Хорошо, что Лёша, увидев, как мы давимся, напихивая через силу свои желудки, вовремя нас остановил.

В 14:30 пошли дальше. Дорога опять вышла к реке и оборвалась. На реке тонкий натёчный лёд с потёками воды. Деваться некуда. Снимаем лыжи и идём прямо по речке. Скоро опять увидели выход на дорогу. Прошли по ней ещё с полкилометра и в 16:00 вышли на хорошую отсыпанную гравием дорогу. Судя по всему, это была трасса на Многовершинный.

Остановили одну машину. Шофёр сказал, что до посёлка 22 км. Сказал также, что в 4-х км от посёлка сидит у костра группа туристов. Вероятно, это были ребята из клуба туристов судостроительного завода. Нам было известно, что сегодня они должны были выйти на маршрут.

В сторону посёлка машин не было, все шли в город.

Собрались уже разжигать костёр и вставать на ночлег, как вдруг видим: бежит по дороге Саня, а за ним медленно едут 2 КАМАЗа. Шофёр одного из них согласился подвезти нас до перевала. Быстро загрузились, поехали.

Парень рассказал нам, что утром они подвозили из города туристов. Довёз нас до начала перевала, дальше ехать побоялся, т.к. выше дорога не подсыпана, и пустой он бы наверх не заехал.

В 18:20 он уехал обратно. Примерно с километр дальше дорога была подсыпана, поэтому пришлось перегружать груз с нарт в рюкзаки и тащить вверх на собственном горбу. У мужиков груз на нартах лежал в больших мешках, поэтому им это было проделать проще, чем мне. У меня же он был просто увязан на нартах. Как я ни пробовал пристроить нарты к рюкзаку сверху, ничего не получалось. Плюнул, взвалил нарты на плечи, рюкзак оставил, собираясь сделать за ним повторную ходку, и пошёл вслед за остальными. Не знаю, как ребята, но я, пока ковылял таким образом, проклял всё на свете. Уже почти в самом конце этого отсыпанного песком километра увидел бегущего навстречу мне Гену. Я сказал ему, что оставил внизу рюкзак, и Гена побежал за ним. Отсюда оставалось ещё примерно километра 3 с половиной до перевала и 4,5 км вниз до посёлка. Бодрым шагом в почти полной темноте идём по обледенелой дороге. Неожиданно слышим Лёшин крик, постепенно переходящий в более определённые выражения. Он провалился в воду почти по пояс. Дали ему сухие носки, трико, штормовые штаны.

Осторожно перешли опасный участок. В 21:00 были уже на перевале. В ознаменование этого радостного для нас события дали выстрел из ракетницы. Под уклон идти веселее. На крутых участках трудно удержать нарты. Мы с Сашей уселись на них верхом и, притормаживая ногами, покатили вниз.

В 22 часа мы были уже на входе в посёлок. Устроились на ночлег в одном из коттеджей, в которых обычно живут командировочные. Они предложили нам перекантоваться в бытовой комнате. Есть ванна, горячая вода. Все по очереди помылись. Уже в полпервого ночи сели ужинать (картофельные хлопья с мясом). Очень быстро осоловели. Хочется спать, но хочется ещё больше продлить удовольствие от осознания того, что первая часть маршрута завершена. Мы ещё до конца этого не можем осознать. Подумать только: ещё сегодня утром мы не надеялись и в ближайшие 2-3 дня быть в Многовершинном, а сейчас уже находимся здесь.

Шура примостился на бочок, подозрительно жмурится. Говорит, что он не будет спать, только чуток подремлет, но ровно через полторы минуты, как мы и предсказали, уже вовсю храпит.

У меня что-то здорово болит горло, голоса почти нет, одно сипение. Надо будет за эти два дня, что мы собрались пробыть здесь, подлечиться. Кроме того болит ещё и ахиллесово сухожилие на левой ноге и ушибленное колено. Растянул вдобавок мышцу под лопаткой левой руки.

У Лёши по-прежнему держится опухоль на ноге, у Гены всё ещё не сошли болячки с губ. Шура Баскаков частенько заходится в приступах яростного чихания и кашля, жалуясь на «проклятые рудники». В общем, все вместе мы представляем довольно жалкое зрелище, и если бы не суровый блеск в стальных глазах, то вполне можно было бы отправляться на больничную койку.  



 

 

17 марта 1985 г.

Предполагали сегодня выспаться «до упора», т.е. встать часов в 12, но почему-то, наверное, по привычке, проснулись сравнительно рано, в девятом часу. Комичным зрелищем было наблюдать со стороны за нами в это утро: со всех сторон тяжкое кряхтенье, почёсывание больных мест организма (кто держится за ногу, кто за спину, я сиплю, как последний пропойца). Ну, кое-как всё-таки поднялись. Первые осмысленные и внятные слова прозвучали со стороны Сани: «Давайте собирайтесь скорее, пора в столовую!» 

Все задвигались быстрее, наконец - пошли. По дороге Лёша всё пытался выяснить, какой сегодня день недели. Я почему-то был уверен, что суббота. Лёша не верит. Спросили у нескольких прохожих примерно так: «Сегодня суббота?» Они все ответили утвердительно. И только уже по дороге из столовой мы всё-таки выяснили, что воскресенье. Значит зрелище наших прокопчённых физиономий, объединённых одинаковым выражением, и фигур, облачённых во вместительные пуховки, внушает местным жителям некоторую робость, если они даже боятся нам возразить. Так решили мы и зашагали дальше.

 

 

Теперь о нашем завтраке. Скажу коротко: всё было двойное и включало в себя весь ассортимент блюд. Чтобы потом не повторяться, замечу, что таким образом мы питались здесь и в последующем.

После обеда, как полагается, вздремнули. Потом не спеша постирались, подшились и пр. Спали без сновидений, за исключением Баскакова, которому (в который раз) приснился очередной роскошный сон про то, как он охотился прямо в нашем коттедже на уток.

 

18 марта 1985 г.

Проснулись пораньше, чтобы успеть в столовую. Успели. Зашли в магазин. Набрали целый рюкзак продуктов, дефицит которых выявили вчера вечером. Зашли на почту, дали телеграммы и отправили письма. Походили по остальным магазинам, побывали в аптеке. Купили у какой-то бабки солёного сала.  

Вечером заново перераспределили весь груз, починили примус, уложили нарты. Когда все уже улеглись, Саня решился-таки сделать себе потяг из «подрезанного» загодя войлока. А мы без его создающего уют храпа засыпать-то не привыкли. Так вот и ждали, мучились, когда же он уляжется. Сана нас вполне понял, быстренько всё доделал и – скорее в спальник давать хрюкающий отбой.

 

19 марта 1985 г.

Подъём давал Лёша, его обязанность. Встали в 6:40. Собрались, наскоро попили чаю с колбасой. Пошли к общежитию, возле которого должна была остановиться вахтовка. На ней мы надеялись доехать до аэропорта Ул (12 км от Многовершинного). Пока ждали машину, успели ещё раз позавтракать в столовой. Наконец в 10:45 поехали. Вышли из аэропорта в 11:50. Километр пришлось возвратиться назад по дороге. Вышли к карьеру, от которого, как нам рассказали, надо было начинать наш путь вверх по реке Пр. Ул. Попытались найти дорогу, отходящую по рассказам «бывалых» местных трапперов в нужном нам направлении от карьера.

Снег очень глубокий, рыхлый, нарты проваливаются. Тропящий лыжню проваливается по колено. Прошли немного по ручью, затем сориентировались и, повернув на Пр. Ул, вышли на охотничью лыжню.

Обедали с 12:45 до 14:30 не торопясь. Поели колбасы, сала. Попили чаю, смолотив при этом не менее полукилограмма сухарей с орехами.

По лыжне идти намного легче. Сразу же поднялось настроение. Появилась надежда, что, может быть, сегодня успеем подойти под перевал. В неплохом темпе (3-4 км/ч) двигались до 18:55. Пока я готовил ужин (гречневую кашу с мясом, чай), Гена с Шуриком поставили палатку, а Лёша прошёл немного вперёд разведать путь на завтра. По его словам, лыжня уходила на перевал нужный нам. Поужинали, в 22:50 все были уже в спальниках. Хотя стояла ясная, морозная погода, все выспались чудесно. Ещё раз благодарим судьбу и, конечно, Гену за наши пуховые спальники. 

 

20 марта 1985 г.

Проснулся Шура в 4 часа утра по делу. Заодно достал нитки и иголку из ремнабора, положил себе в спальник, чтобы утром, не вылезая из него, зашить себе бахилу. Затем проснулся Лёша, уже в 6:30 разбудил Гену на дежурство и сам встал. Я всё это слышал, фиксировал, но из спальника не вылазил пока, лень было. Дождался, когда позовут к завтраку, а позвали уже в 8:20. Гена сварил суп из пакетов с расчётом использования его остатков в обед, поэтому особенно не налегали.

Вышли поздновато, в 10:30. Примерно через 1 км начался подъём к перевалу. Тащить полностью гружёные нарты было тяжеловато. Лыжи проскальзывают, хотя мы с Сашей и намотали на скользящую поверхность куски репшнура. Попробовали максимально разгрузить нарты, переместив весь груз в рюкзаки. Дело пошло легче, одна беда – больно уж тяжёлыми стали рюкзаки, постоянно рискуешь оступиться и больше уже не встать.

Метров за 300 от перевала мы втроём решили «зачелночить»: поднять поочерёдно рюкзаки и нарты (Гена в это время уже взобрался).

Пообедали на перевале с 13:15 до 15:00. Спуск вниз занял всего 15 минут. Сразу же наткнулись на зимовье. Побыли на нём 20 минут и пошли дальше всё по той же лыжне. Мы насчитали вдоль неё, пока поднимались, около сотни капканов. Капканов хватало и теперь. Пройдя 2 часа, выяснилось, что мы, кажется, попали не на ту речку, больно уж сильно она повернула к югу, тогда как наша должна течь на север, к морю. Порешили возвернуться на зимовье, переночевать, а завтра разбираться, что к чему. Без 20-ти восемь мы уже были на месте, не ощущая, впрочем, особенной радости от этого.

Натопили и прогрели избушку очень быстро, за считанные минуты. Долго дебатировали по вопросу о меню на ужин и завтрак. Сошлись на ужине из пшённой каши с тушёнкой, приобретённой безвозмездно у хозяина зимовья, и завтрак из рисовой каши с черносливом. Гена сварил вдобавок большую кастрюлю компота. У меня аж пот со лба закапал, так напузырился. Слушаем радио, говорим с Геной «за жизнь». Шура с Лёшей вздремнули после каши. Проснулись, попили компоту и опять на боковую. Нам тоже пора спать, уже полночь.

 

21 марта 1985 г.

Саша, проснувшийся в 6 часов, приготовил на завтрак обещанную рисовую кашу с черносливом. Лёша перед завтраком успел сбегать на разведку: поднялся на соседнюю сопку и с неё осмотрел все окрестности. Теперь стало ясно, куда нам нужно идти. В 10:25 тронулись. За полчаса поднялись на перевал по набитой Лёшей лыжне (серпантином). Перекурили, стали спускаться к истоку р. Лонгари. Склон очень крутой, снег глубокий, рыхлый. Нарты с рюкзаком поверх них постоянно переворачивались. Пришлось одеть рюкзаки на плечи. Гена с Лёшей ушли вперёд, мы с Саней отстали, т.к. очень сомневались в правильности выбранного Лёшей пути. Я налегке пошёл вниз, спросил у него ещё раз, правильно ли мы спускаемся. Получив сверху утвердительный ответ, опять поднялся, и мы с Сашей потащились дальше. Я попробовал было съезжать верхом на нартах, но после хорошего купания в снегу отказался от таких попыток. Скинул вниз рюкзак, он кубарем покатился по склону. Вслед за ним отправились и нарты. То же самое проделал и Саня. Таким способом мы спустились довольно быстро. Догнали мужиков. Они сидели внизу, ждали нас. Боялись, что мы ушли в сторону и спустились не в ту долину. 

Так как было уже 13:45, решили пообедать. В 15:20 двинули дальше. Вышли на охотничью лыжню и, пройдя по ней километра 2-3, увидели зимовье. Было уже 17 часов, до моря по карте оставалось пройти около 15 км, поэтому остановились на ночлег. Пока было светло, подремонтировали личное снаряжение. Гена прошёл немного дальше налегке, чтобы убедиться, что река поворачивает на север. 

Подвели итоги наших 3-хдневных стараний: прошли чуть больше 15 км (по карте). Выходит, что средняя скорость движения 5 км в сутки. Не густо. Планировали выйти к морю за 1, максимум за 2 дня.

На ужин сварили гороховый суп и на второе – солянку из найденной здесь банки. Наевшись, как всегда, осоловели, начали молоть всякий вздор, похваляясь друг перед другом, кто сколько бы сейчас смог пройти километров. Цифра постепенно возросла до 50 км 150 м. Конец всему положил Баскаков, сказав, что смог бы пройти и 300 км, но только до дивана. После этого попадали на нары и дружно захрапели. Сейчас тяжелее всего, наверное, приходится Баскакову. Храпит мощно, даже с одышкой. Похоже, что где-то на сотом километре он перешёл на второе дыхание.

 

22 марта 1985 г.

Лёша сегодня проснулся рано, в 5:30. Приготовил манную кашу, кофе. Остальные поднялись в 6:30, поэтому вышли в 8:20. Двигались по лыжне, петлявшей в пойме реки. На пути – частые бурелома, поваленные деревья, промоины. В 11:45 увидели след «Бурана» и, пройдя по нему минут 10, очутились на очередном зимовье того же охотника. Здесь, видно, жили раньше и рабочие, прокладывавшие дорогу от Ула до устья Лонгари. Это мы поняли, когда нашли на полке схему, на которой были обозначены все речки бассейна Лонгари и дорога. Видимо, дорога идёт по хребту, вдоль левого берега реки. Жалко, что мы раньше не знали о её существовании. Ну, да ладно, после драки кулаками не машут. 

Занялись осмотром. На зимовье есть баня, большие запасы продуктов. Кое-что пришлось позаимствовать. Приятно было наблюдать, как на глазах оживал Баскаков. В потухающих уже глазах появился хищный блеск. В выражении лица и всей, как-то разом подобравшейся, фигуры – целеустремлённость и решительность. Он сегодня, когда просил меня пропустить его на чердак дома, даже чистосердечно признался, что обследование встречающихся на пути объектов подобного рода (разумеется, с научными целями) для него - ни с чем не сравнимое удовольствие. 

Пообедали остатками манной каши. Хотя, впрочем, правильнее было бы сказать  - маслом, в котором плавали комочки каши. Это Лёша, когда разогревал кушу, расщедрился и, руководствуясь принципом «кашу маслом не испортишь», долбанул в неё не меньше полукилограмма масла, разумеется, из местных запасов.

В 14:05 побежали дальше. Я не оговорился, именно не «пошли», а «побежали», т.к. просто идти по накатанному следу «Бурана» было для нас невозможно. Мы рвали вперёд, как застоявшиеся рысаки.

Вот только у Саши был какой-то удручённый вид. В чём дело – выяснилось на привале. Оказывается, сегодня Гена опередил его и обзавёлся шикарными шерстяными носками, которые Саня увидел раньше Гены, но брать не стал, потому что думал, будто носок всего один. Чтобы его утешить, мы клятвенно заверили Сашу, что на следующем зимовье носки обязательно достанутся ему. Он тут же повеселел.

В 16 часов мы уже вышли к морю. Залив Рейнеке представлял собой внушительное зрелище: скалистые берега и хаотичное нагромождение торосов на всём обозримом глазу пространстве. Заметив в полукилометре дом, подошли к нему. По всем признакам, здесь жил всё тот же охотник, в двух зимовьях которого мы уже побывали.

Решили остаться здесь на ночь. Пока ребята готовили ужин, мы с Лёшей сходили на разведку. Прошли вдоль берега до ближайшего мыса (около 5 км). Похоже на то, что вдоль берега идти можно, перенося нарты на руках в местах прижима торосов к скалам.

Вернулись обратно уже в 19:15. Ребята сварганили на ужин рожки и мясо с подливкой из томатного соуса. Нашли несколько сортов варенья (из клоповки, рябины, брусники). Угостили, отвели душу. Баскаков, как всегда, сразу же примостился бочком на нары и мгновенно уснул. Ему, похоже, снятся какие-то кошмары. Кричит кому-то, чтобы положили куда-то лук. Пробовали разбудить, не получается. Тогда даём понюхать его же носок. Вот это средство, кажется, помогает, даже перестал на несколько минут храпеть.

 

23 марта 1985 г.

Проснулся я в 5:45 от Лёшиного повелительного оклика: «Тимофей, вставай!» Ответил ему, что сейчас встану. Повалялся немного, встал в 6:05. Растопил печку, начал готовить на завтрак молочную пшённую кашу. Часов в 7 проснулись ребята. Баскаков, весь взбудораженный, рассказал свой сон. Ему приснилось, что во время очередного нашего перехода рядом с нами взорвалась атомная бомба. Всё озарилось фиолетовым светом и стало очень жарко. Затем, якобы, вокруг воцарилась полнейшая тишина. «Что это?» - спросил Саня, а Лёша ему авторитетно ответил: «Ерунда, просто мы уже в антимире, пошли дальше». Тут он и проснулся. Мы в который раз удивились Шуриной фантазии.

Собрались, позавтракали. Решили переснять карту-километровку охотничьего участка Лонгари, которую вчера обнаружили в доме. Этим занялся Гена.

Потеряли немного времени, но зато у нас теперь была хорошая карта. Вышли в 9:30. Погода идеальная: почти полное безветрие, яркое солнце. Через 1:10 дошли до мыса, на котором вчера побывали мы с Лёшей. Сняли лыжи, перетащили нарты через торосы. Дальше вдоль берега опять шёл сравнительно путь.  

 

 

Встали на обед в 13 часов. Разогрели вчерашнюю вермишель с мясом. Лёша, пройдя вперёд, обнаружил, что до мыса Александра осталось километра два, а то, что мы принимали за него, было островом Рейнеке.

 

Обедали 1,5 часа. В начале пятого уже были на мысе.

  



Картина за мысом нарисовалась довольно внушительная: 2-х, 3-х-метровые гряды торосов и в 50-ти метрах от берега до самого острова Рейнеке – чистая вода. Заметно было, что в этом проливе сильное течение в западном направлении.

  

Опять пришлось снимать лыжи и перетаскивать нарты через торосы. Таким способом мы добрались до мыса Топографического (около 4 км от мыса Александра), потратив 2 часа времени.

 

 

Пройдя ещё немного, в 18:50 встали на бивак.

Я приготовил на ужин гречневую кашу. В 20:30 сели ужинать. Хотя небо было звёздное, ночью и вечером было тепло, даже жарко. На палатке даже не намерзал иней, как обычно.

Впервые мне сегодня под утро начал сниться сон, будто бы я нахожусь дома. Рядом Валя, Сашка…  И вдруг хриплым лаем начал кашлять Баскаков, прямо мне в лицо. Я аж зубами заскрипел от разочарования…

 

24 марта 1985 г.

Дежурного Гену, как повелось в последние дни, разбудил Лёша в 6:30. Для пробы приготовил вермишель с сублимированным мясом. Получилось вполне съедобно, но маловато, т.к. мы немного оставили на обед.

Тронулись в 9:55. По сравнению со вчерашним идти было гораздо легче, по крайней мере, можно было одеть лыжи. Жалко только, что солнце от нас закрывали скалы. А скалы здесь действительно огромные – метров 100-150, а может быть, и больше. Часто встречаются ледопады, но из-за того, что они не освещены солнцем, фотографировать не особенно хотелось.

В 13:15 встали на обед, выбрав небольшой участок на льду освещённый солнцем, выглядывавшем в просвете между скал. Не успели примоститься, как солнце стало уходить за скалы. Пришлось переходить на другое место. Прообедали 2 часа, потому что долго возились с примусами (заправляли).

Через час после обеда у меня что-то закружилась голова. Лёша тоже сказал, что чуть не хлопнулся в обморок. Ну, у Баскакова, как всегда вид был такой, словно на нём пахали двухлемешным плугом. Один Гена чувствовал себя нормально, но от полплитки шоколада, положенного ему, конечно, не отказался.

В 18:30 вышли на лыжню явно не охотничью, которая шла вдоль берега. Предположили, что здесь побывали николаевские туристы. Дошли до устья реки Гальмангры, где, как отмечено на нашей карте, должна была находиться охотничья избушка, но лыжня туда не заворачивала. Идём по ней дальше.

Ветер начал усиливаться, причём при некоторых порывах словно обдавало волной тёплого воздуха. Солнца не видно, горизонт затянуло чёрной полосой. В сумерках у Лёши сломалось крепление. Он остановился, чтобы его починить, а мы пока окончательно не стемнело, заторопились дальше.

В 19:30 подошли к устью р. Укрупчу (Укрунгру), где находилась маленькая охотничья избушка. Нашли в ней записку. Да, действительно, здесь 20-21 марта были туристы из Николаевска. Жалко, что мы с ними разминулись. Печки в зимовье не обнаружили. Была лишь дыра в крыше, которую я поспешил закрыть поленьями и завалить снегом. Оказалось – зря. Под нарами валялась печка и разобранная труба. Быстро её собрали, затопили, стало очень даже неплохо. На ужин заварганили рассольник из банки, найденной здесь.

Нары очень узкие, поэтому спать на них могут только трое. Кинули жребий: не повезло Гене, будет ночевать на полу. Когда Баскаков уже вовсю выводил носом басовитые трели, стали обдумывать наш дальнейший маршрут, а точнее: заходить или нет на мыс Врангеля. Говорили долго, часа полтора, но порешили, руководствуясь народной мудростью: «утро вечера мудренее».

Забыл добавить, что прошли мы за вчерашний день 16 км, и сегодня – 22 км.

 

25 марта 1985 г.

Да, действительно, утро оказалось мудренее вечера, но это мы поняли только к вечеру сегодняшнего дня.  Если по порядку, то события развивались следующим образом.

Шура проснулся в 6:30, разбуженный Лёшей. Вышел за дверь, огляделся. На небе – густая облачность, порывистый ветер. Лёд от берега почти полностью отогнало, осталась лишь узенькая (метров 10-20) прибрежная кромка.

К тому времени, как сели завтракать (манная каша, кофе) в 8:40, погода улучшилась. Выглянуло солнце, ветер стих совершенно. Вышли в 9:50. Температура воздуха и снега плюсовая, очень сильный подлип. Стоит только остановиться на короткое время, и нарты уже невозможно сдвинуть с места. Промучившись таким образом, мы до 12:30 прошли около 4 км. Стали думать, что же делать. Гене пришла в голову светлая идея подкладывать под скользящую поверхность нарт капрон, в который у нас был упакован груз. Попробовали. При моей системе упаковки я это сделал раньше других. Кроме этого для того, чтобы не двигать перед носовой частью нарт сугроб снега, весь груз переместил на корму. Идти стало значительно легче. Я зашёл за мыс, отойдя всего метров 300 от остальных, и тут черневшая впереди туча, разрослась, посыпал снежок, задул ветер, и началась пурга. Ребята помахали мне, чтобы возвращался обратно. Решили вернуться на зимовье. По дороге раза по два мазали лыжи парафином, смешанным с серебрянкой. Смазки хватало метров на 500, не больше, потом снег опять начинал прилипать.

Кое-как уже в четвёртом часу добрели до зимовья. Пообедали всё той же манной кашей с колбасой. Напилили дров, благо плавника на берегу было достаточно. На ужин Саня приготовил остатки картошки с подливом из маргарина и крошек от сухарей.

Прикинули, что же нам делать дальше. Ясно одно: пока не пройдёт оттепель, нам нечего даже и соваться далее, так как нас поджимают сроки (мне нужно хотя бы 4-го апреля дать телеграмму о продлении отпуска), а впереди ещё 250 км, причём нам абсолютно не ясно проходим ли в начале апреля путь по р. Джапи. Поэтому порешили при первой же возможности уйти на оз. Мухтеля (там должен быть дом с баней), сделать там днёвку и с минимальным запасом продуктов, налегке, сделать радиальный выход на мыс Врангеля (примерно 50 км от домика). Запланировали на это дело максимум 4 дня. После всего этого возвращаемся обратно, но уже не через мыс Александра, т.к. он наверняка сейчас залит водой, а по речкам Гальмангра – Ниж. Малахта – Малахта – Ул – п. Многовершинный. При таком варианте путешествия будет выполнена наша главная цель: посетить озеро Мухтеля и мыс Врангеля.  Будем надеяться, что нам удастся это сделать. Боимся только одного – плохой погоды.

 

26 марта 1985 г.

Встали часов в 7. Погода мрачная: полное безветрие, туман, льды опять пригнало к берегу. Позавтракали сваренным Лёшей супом из пакетов.

Заново перевешали и перераспределили весь груз. Оставили здесь 5 литров бензина, верёвку, примерно 1/3 часть продуктов. Вышло около 52 кг общественного груза, т.е. 13 кг на тягло. Поэтому оставили здесь и нарты, решив нести весь груз в рюкзаках. Я долго думал, брать ли с собой шерстяной водолазный костюм (2 кг веса). Всё-таки оставил. Тогда и мужики в горячке побросали свои свитера.

Собрались, пошли в 10:40. По проторенной вчера колее идти было сплошным удовольствием. За 1 час добрались до места, от которого вчера повернули обратно. Подлипа почти нет, благодаря лёгкому морозцу. Лишь в одном только месте, где торосы вплотную подходили к прибрежным скалам, пришлось немного помучиться, но в основном шли ходко. На обед встали в 13:25. Я пробежал немного вперёд за ближайший мыс. В полукилометре от него уже начиналась коса Гилин.

На обед вскипятили чай в кастрюле. Лёша отрезал каждому по куску колбасы. «А сало?» - возмутился народ, и дело запахло революционным митингом. Пришлось затыкать голодные глотки куском сала.

Пообедали за 1 час, и минут 10 перекуривали. Ветер усилился, сыпал снег, но видимость пока была хорошей (1-2 км).

Шли прямо по косе Гилин, затем свернули с неё на озеро Мухтель. Снег на льду глубокий, рыхлый. Сверху успела образоваться тонкая корочка наста, но веса человека с рюкзаком она не выдерживает. Тропить очень тяжело, поэтому меняемся часто, через 50-100 м. В 18:30 были на берегу озера, где, если верить нашей карте, находилось зимовье. Нашли его уже в сумерках. Избушка очень маленькая (2х2 м?), есть печурка. Мы были разочарованы, ведь ожидали прийти в дом да ещё с баней. Попробовали поискать ещё, но в темноте это было безрезультатно. Пришлось утешиться тем, что было. Мы втроём залезли на нары, чтобы не мешать Лёше готовить ужин (рожки с мясом).

Поужинали. Чай пили со сгущёнкой, откуда она взялась, догадаться не трудно. Дров в зимовье наготовлено достаточно. Вот только опять несколько тесновато. Лёша с Геной улеглись на нары, а мы с Шуриком на пол. Долго болтали перед сном (до пол-второго), в основном дискутировали по социальным и политическим вопросам.

 

27 марта 1985 г.

На сегодня была объявлена днёвка, и вставать никто не спешил. Я проснулся в 9:30 (приблизительно, точно не знаю, т.к. у меня вот уже пятый день, как остановились часы). Не вылазя из спальника, затопил печку, поставил греться воду. Встали Гена с Лёшей. Баскаков ещё целый час дрыхнул прямо возле порога.

На завтрак сделал экспериментальную кашу – смесь риса с гречкой, сварил какао. Попили ещё чайку. Стали думать, как бы нам помыться. В зимовье нельзя, пол земляной, развезём грязь. Делать костёр на улице – тоже не получается, потому что надо напилить толстых чурок, а здесь нет двуручной пилы. Не взяли мы с собой и большого куска полиэтилена, чтобы соорудить из него подобие кабинки.

Мы с Геной собрались на разведку поискать дом с баней. Ушли в 14:45 часов. Часа полтора рыскали по всей округе, но ничего не смогли найти. Плюнули, пошли топтать лыжню через озеро до косы Гилин, чтобы завтра легче было идти с грузом. По карте это составляло около 5,5 км. Туда шли 1час 10 мин., обратно – 50 мин. Возвращаемся обратно усталые, голодные, и тут из-за дерева на меня неожиданно бросается Баскаков (испугать хотел), чтобы его не огорчать, пришлось сделать вид, что испугался. Каким счастливым смехом он заливался, это надо было видеть. Но наставал и наш черёд посмеяться… Дело в том, что ещё несколько дней назад Саня с Лёшей заключили пари. Если бы на Мухтеле мы нашли баню, то Лёша лишался своей пайки спирта в Сашину пользу. Ну, а в случае отсутствия бани, Баскаков должен был искупаться в проруби, предварительно сам её и вырубив. Мы подумали и решили заменить ему купание в проруби купанием в снегу (естественно нагишом). Лёша предложил также компромиссный вариант: лишение Баскакова пайки за сегодняшним ужином, но тот, как и следовало ожидать, гордо отказался.

Определили расстановку сил. Мы с Геной будем снимать процесс выхода «моржа» и саму процедуру. Лёша должен будет быстро и аккуратно засыпать его снегом, оставив торчащей только голову.

Приготовились, одели пуховки, потому что было довольно прохладно («не май месяц»), заранее развели спирт, чтоб Баск быстрее оттаял после «моржевания». Всё прошло очень чётко и гладко.

 

 

Правда, я, пока снимал, забыл, что должен сообщить время окончания процедуры (15 сек.). Вспомнил об этом, только когда Баскаков отчаянным голосом взревел из сугроба: «Время?!»

  

…Оттаял, обсох, спросили его, что, мол, полез бы ещё раз за дополнительную пайку. Ответ, конечно, был однозначный, но спирта уже осталось мало, и удовлетворить его пожелания мы не захотели…

За ужином съели полную кастрюлю гречневой каши с мясом, после чего немного поговорили, что, дескать, можно было бы брать с собой продуктов и поменьше. Организм, мол, перестроился и будет извлекать из меньшего количества пищи тот же самый запас энергии, что и при нашем теперешнем «ударном» рационе. Эти идеи проповедовал Лёша, но горячего одобрения у рядовых членов группы они почему-то не вызвали.

Завтра выходим на штурм горы Открытой, беря с собой трёхдневный запас продуктов и бензина. Надеемся с неё обозреть все окрестности и мыс Врангеля в том числе. Кроме того, у нас запланировано установление советской власти в этом районе поднятием красного флага на вершине горы с салютом из ракетницы.

Погода сегодня была чудесной и, по-видимому, не должна измениться в ближайшее время. На сегодня всё, ложусь спать, уже второй час ночи.

 

28 марта 1985 г.

Сегодня проснулись пораньше, Гена с Лёшей в 6 часов, мы с Шуриком – в 6:30. Позавтракали супом «Особым»; ничего особенного в нём, правда, не нашли, хотя сварил Гена вкусно. Остатки слили в ковшик и оставили здесь. Потом собрались, быстро перетасовав продукты и слив лишний бензин в найденное на зимовье ведро. С собой взяли 4-х дневный запас продуктов и 4,5 л бензина.

Вышли в 9:10, через 50 мин. были на берегу моря. Дальше шли вдоль косы Гилин по направлению к мысу Врангеля. Идём довольно споро, примерно 5 км/час. Земечаем, что Баскаков почему-то перестал заходиться на привалах отчаянным кашлем. Делаем вывод, что вчерашняя процедура явно пошла ему на пользу. В 12:50 остановились на обед. Пожевали колбасы (истребовав также у прижимистого Лёши сальца), попили чаю.

В 14:25 снялись. Начал допекать сильный подлип снега. Пришлось подмазать лыжи. Попробовали идти по лесу, спрямляя таким образом путь, но из-за глубокого рыхлого снега пришлось от этого отказаться. Наконец в 16:20 с косы свернули. Пройдя немного по лесу, вышли на какую-то реку, широкую, с высокими берегами. Позже выяснилось, что это была протока, вытекающая из озера Сан.  Выбрались из неё по крутому берегу и, пройдя с полкилометра по мари, оказались на озере Сан. Я вызвался сбегать на разведку с целью поискать какое-нибудь зимовье. На противоположном берегу озера (северном) заметили какой-то сарайчик. Это, похоже, был склад. В стенах и потолке сплошные щели, пола как такового нет, настланы брёвна, укреплённые на сваях. Палатку здесь можно было поставить. Я вышел, помахал ребятам рукой, и заметил неподалёку, метрах в 500-х, ещё что-то похожее на избушку. Пошёл туда. Избушка оказалась не достроенной, двери и оконной рамы не было, печки – тоже, но всё-таки в ней было поприличней. Остановились здесь. Было уже 18:30. Поставили внутри палатку, быстро поужинали сваренной Геной пшённой кашей с мясом, и пораньше, около 23-х часов, легли спать.

 

29 марта 1985 г.

В этот день должна была выполниться основная и последняя цель нашего путешествия, поэтому с самого утра у всех было торжественно-приподнятое настроение. Правда, его немного подпортила погода. С утра – сильная облачность. Завтракали и готовились к восхождению не торопясь. Съели полную кастрюлю манной каши. Перекус с собой решили не брать, надеясь, что после обеда уже вернёмся. Ограничились лишь пакетом НЗ, торжественно вручённым нам девчатами перед уходом. На пакете было указано, что вскрытие можно произвести не менее, чем через 25 дней после вручения. Посчитали: 4 марта нас провожали,  а сегодня 29-е. Прошло ровно 25 дней.

Вышли из базового лагеря (это уже 3-й наш базовый лагерь) в 10:50. Поднялись на поросшее стлаником крутое ребро. Прошли по нему и увидели, что оно обрывается в речку. Пришлось, сбрасывая набранную высоту, переходить на соседнее ребро, полукольцом подходящее к самой горе Открытой (высота 645 м). Таким образом, путь наш удлинился с 4-5 км, как мы предполагали, до 10 км.

 

 

Вокруг солнца радужное кольцо, а с моря чёрной полосой ползёт туман, поэтому приходилось поторапливаться. Перед предвершинным взлётом сняли лыжи, так как дальше шёл твёрдый фирн.

Наверх взошли с развёрнутым красным флагом, лыжными палками наперевес и с пением революционных песен. В 15:23 вершина горы Открытой была под нами. На ней стоит полуразвалившийся тригапункт, на котором мы после краткого, импровизированного митинга, провозгласившего установление советской власти на мысу Врангеля, водрузили алый стяг страны советов. Оставили записку. Отсалютовали четырьмя красными ракетами и поскорее принялись за уничтожение НЗ. Всё это происходило довольно быстро, беспокоил усиливающийся ветер и снег. Заочно поблагодарили девочек за очень вкусное и калорийное содержимое кулёчка, и с гордостью оглянувшись на развевающийся флаг, пошли вниз.  

На ребре всё заволокло туманом. Деревья мгновенно покрылись инеем. Мы шли по своей же лыжне, поэтому сбиться с пути не опасались. В лагере были в 18:45. Саня с Геной занялись приготовлением праздничного ужина, Саша – как дежурный, а Гена – просто по своей инициативе. Запланирован был плов и на сладкое – пирожные «Оружие пролетариата», сделанные из перемешанных между собой крошек от сухарей, какао, сухих сливок, сахара и сливочного масла. Ужин удался на славу. От плова все были в восторге. Съели полную до краёв кастрюлю, вышкребли всё до зёрнышка. Настал черёд попробовать и «Оружие пролетариата». Надо отдать должное Гениному кулинарному искусству: я, например, не находил слов для выражения своего восторга, только мычал. Одиннадцать пирожных растаяли в наших ртах в мгновение ока. Лёша приберёг одно на завтрак. Уснули в 12 часов.

 

30 марта 1985 г.

Наверное, потому, что Лёша за ужином рассказывал нам о том, как в Молдавии он большими кружками пил сухое вино, преимущественно из бочек, мне под утро приснился странный сон. Как будто у нас в этом лагере появилось три ящика отличного сухого вина. Мы его пили-пили, но до конца осилить не смогли. И тут проблема: выпить всё сразу - нельзя, свалимся пьяные, а нам сегодня ещё 26 км топать до Мухтеля, унести с собой – тяжело, больно много груза. И вот я проснулся, хотел уже было спросить у мужиков, что же нам делать в самом деле? Но успел вовремя «включиться», понял, что это всего лишь сон. Рассказал ребятам, посмеялись, а Шура пригорюнился, пожаловался, что ему в последнее время перестали сниться сны вообще.

Лёша сегодня дежурил. Сварил овощной суп из пакетов. До конца съесть не смогли, гущу оставили на обед. Кофе получился, на наш с Геной вкус, слишком сладким. Два раза его разбавляли, но желаемой концентрации сахара так и не получили.

Вышли в 10:30. Свой прежний путь сюда решили не повторять, а выйти сразу к основанию косы Гилин и двигаться по ней. Пройдя с полкилометра, вышли к метеостанции, стоящей прямо на косе. Домик хороший: просторный, есть большие нары, печка. Какими только словами мы не крыли того охотника, который указал на нашей карте местонахождение этой станции километров за 6 от этого места, на скалах мыса Врангеля. Знай мы точно, где она находится, разве мы рыскали бы по всей округе в поисках зимовья? Здесь можно было бы и днёвку устроить и помыться…

Ну, да ладно. Последний раз здесь были люди в августе 1982 г., оставили записку. Они сняли всё оборудование и  увезли на капремонт. Мы оставили здесь свою записку и в 11 часов пошли дальше. Уже в 12:55 были на месте, где обедали по пути сюда. Остановились на обед здесь. Солнце, до этого здорово припекавшее, скрылось за низкими облаками. Ветер, задувающий с моря, гнал вдоль берега льды со скоростью примерно 5 м/мин.

Подсушили и подмазали лыжи, перекусили остатками супа от завтрака, колбасой, салом. Сухари уже почти кончились, осталось только на завтрашний перекус, поэтому обедали без них. Напились чаю, в 14:30 пошли дальше. Нашу лыжню не занесло снегом, идём быстро. В 18:20 мы уже скинули с плеч рюкзаки и зашли в избушку на Мухтеле.

Под потолком подвязали репшнуры, подвесили на них лыжи для просушки. На ужин Лёша приготовил рожки с сублимированным мясом и мясной начинкой из пакетов, сварил отличный компот, за что заслужил себе прощение за утренний кофе. Баскаков, как ему и полагается, ещё до ужина успел всхрапнуть чуток. Ну, а после ужина вообще все поплыли, хотя ещё нет и одиннадцати. Лёша с Геной, скорчившись в три погибели, дремлют рядом со мной на нарах, Шура давно спит около порога. Пора закругляться, освобождать ребятам место, а я сегодня, как будущий дежурный, буду спать на полу перед печкой.

 

31 марта 1985 г.

 Весь сегодняшний день был для меня самым неудачливым за весь наш поход. Всё началось с того, что я проспал на «работу», то бишь своё дежурство. Проснулся только в 7:35, да и то разбуженный Лёшей. Сварил гречневую кашу на сливках, получилось много и вкусно, но перед тем, как подавать на стол (столом у нас служили нары), решил её помешать ещё разок, чтобы получше растопился маргарин. Кастрюля опрокинулась прямо на земляной пол. Половину каши удалось собрать, хорошо ещё, что мужики не стали на меня ворчать, больше подшучивали. Я был готов расплакаться от досады. Поели, но не досыта. Догнались салом. Сухари, которых у нас осталось совсем немного, не трогали, оставили их на перекус. Пока собрались, подмазали лыжи, время не ждало. Вышли очень поздно, в 11:25.

Нашу лыжню четырёхдневной давности почти полностью занесло снегом, но нащупать её всё-таки было можно. Шли по ней. С утра шёл снег, а к обеду тучи разогнало, выглянуло солнышко, стало очень жарко.

В хорошем темпе, всего с одним привалом на 15 минут прошли первые 15 км. На обед встали в 14:55 на том же месте, где обедали по дороге на Мухтель от Гальмангры. Пайки получились сверхскудные: по кусочку колбасы, ломтику сала и маленькой горсточке сухарей. Хорошо ещё, что хоть чаю напились вволю. 

Солнце скрылось ещё в 13:30, но подлип очень сильный. Лёша остановился буквально в 300-ах метрах до места обеда, стал мазать лыжи, иначе было невозможно идти.

Пообедав, ещё раз намазали лыжи. Вышли в 16:35. Идти стало веселее. Старая наша лыжня на узкой полоске берега хорошо заметна, идём по ней. Легко преодолели два торосистых участка, где лёд прижимало прямо к прибрежным скалам. Их мы боялись больше всего, предполагая, что лёд здесь сорвало, и у скал плещется морская волна. 

Перед самым привалом у меня лопнула очередная пружина на креплении (третья по счёту, не считая порванного тросика). Баскаков злорадно посмеивался. У него перед обедом тоже лопнула пружина, и он заменил её тросиком. Предлагал мне поменять свою пружину на его тросик, а я, дуралей, отказался. Вдвоём с Геной быстренько откусили и завязали узлом тросик. Буду теперь надеяться, что до конца похода мне его хватит. В 7:10 мы были уже на зимовье. Привал после обеда делали один раз, тоже на 15 минут. За день прошли около 25 км. Скорость неплохая, но устали сегодня здорово. 

Я, пытаясь хоть как-то заслужить себе прощение за испорченный завтрак, приготовил на ужин пшённую кашу и отдельно подливку из мяса, лука, моркови и крошек от сухарей. Пока готовил, весь перетрясся, боялся, что опять повторится утренний оверкиль. Но всё прошло благополучно. Каши получилось много, решили оставить на завтрашний обед. На третье был компот из шиповника и жалких остатков сухофруктов. Вроде бы все были довольны. Гена даже сказал: «Спасибо».

Что-то я давненько не прохаживался насчёт морально-психолигического состояния членов группы. С этой стороны всё обстоит нормально, как и должно было ожидать. Баскаков частенько заливался беспричинным идиотским смехом по любому поводу, иногда и без повода вообще. Начал к концу похода осознавать всю высоту своего завхозного положения. На привалах и в обед злобно ворчит, если просим его выдать по конфетке или дополнительному кусочку сахара. Попадая в зимовье, обыкновенно после ужина, немедленно укладывается в укромный уголок и начинает задумчиво почёсывать весь свой организм, начиная от пяток и до самой макушки.

Гена сильно тоскует без гитары. Сегодня пожаловался, что весь день у него в голове звучал мотивчик, частенько напеваемый Баскаковым: « У меня запой от одиночества…». 

У Лёши пока явных признаков чего-либо не наблюдаю. Частенько замечаю, что при разговоре со мой ребята начинают понимающе переглядываться и участливо во всём соглашаться. Но я чувствую себя нормально тоже, как, впрочем, и остальные.

Простудными заболеваниями страдать перестали. Нас с Лёшей, особенно меня, мучают мозоли на ногах. Сегодня заметили, что здорово похудели, особенно мы с Геной. На плечах и спине прощупываются все кости. Ну, это не беда, если верить известной русской поговорке: «Были бы кости, а мясо нарастёт».

 

1 апреля 1985 г.

Перед тем как уснуть, я всё думал, на чём мне обмануть мужичков, но путнего ничего не пришло на ум. Опередил всех Гена, который сегодня встал раньше остальных (в 6:15). Сквозь сон слышу: «Мужики, все продукты съела ночью росомаха!». А вчера вечером все сложенные в мешок продукты я вынес за дверь. Слышу, Лёша аж взвился под нарами (он спал на полу подо мной): «Тимофей, такой-рассякой, я вчера говорил, что не надо выносить!?» Я всё сразу понял, отвечаю беспечным тоном: «Ерунда, дойдём и без продуктов, всего-то два дня осталось!» Тут Лёша что-то примолк, видно, понял, что нас разыгрывают. Шура отмалчивался, но было видно – переживает. Я наконец не выдержал, заорал первоапрельское поздравление. Стали вставать. У меня болело и ныло всё тело. Спросил про самочувствие у ребят. Шура ответил, что чувствует себя так, как будто по нему всю ночь ездили на вездеходе.

Перевесили и заново перераспределили весь груз. Вышло немного: по 9,5 – 10 кг на каждого. Но когда уложили рюкзаки, вид у них был довольно внушительным, т.к. личных вещей у любого хватало. Нарты пришлось оставить здесь, иначе слишком тяжело было бы тащить их на перевал по липкому снегу.

Вышли в 10:30, не рано, но утешились тем, что часы всё-таки перевели вперёд.

Двигаемся вверх по р. Гальмангра по утоптанной Николаевскими туристами лыжне, которую прекрасно видно, не смотря на то, что почти всё время, с тех пор, как они отсюда ушли, сыпал снег.

Погода прекрасная. На обед встали в 13 часов, когда начался сильный подлип. Доели вчерашний ужин, вдоволь было и сала, не сравнить со вчерашним рационом.

Места очень красивые. Вокруг крутые сопки, русло реки круто идёт вниз. Много участков с уже открытой водой.

Пообедав, подмазали лыжи, подогревая их на примусах. В 14:50 продолжили подъём. Лыжня на перевал идёт круто, уклон примерно 30?. В 17 часов мы на перевале. Я залез на вершину соседней сопки. С неё отлично просматривается вся округа. Сделал несколько снимков на слайды и чёрно-белую плёнку. Съели последние две шоколадки и в 17:40 начали спускаться.   

Поначалу немного ошиблись и чуть было не попали в бассейн реки Мухтель, но вовремя остановились, опять поднялись вверх, забирая восточнее. Поднялись на другой перевал и с него уже свалились в Нижнюю Малахту. (Забыл указать, что высота перевалов по нашим сведениям около 700 метров). 

Минут через 30 после начала спуска вновь увидели лыжню николаевцев и место их ночёвки. Вокруг – порубленные деревья, гора лапника. Обложили их, как следует, за такое надругательство над природой. Мы после себя никогда такого не оставляли.

Лыжня, по которой они спускались, вдруг стала уходить вправо и вверх. Мы предположили, что они пришли сюда с Верхней Малахты и возвращались своей же лыжнёй обратно. Поэтому дальше по их пути не пошли, а продолжали спускаться по Нижней Малахте. Встали на ночлег в 19:30.

Я сходил на разведку в надежде отыскать зимовьё и, ничего не найдя, возвращался обратно. Думал разыграть ребят, но, как только, призвав на помощь все свои скудные актёрские способности, начал возбуждённо описывать, где стоит зимовьё, увидел хитро улыбающиеся рожи. Сразу же отпало всякое желание продолжать дальше. Они, оказывается, едва я ушёл, уже обговорили между собой всю сцену моего возвращения. Я от их сценария почти не отклонился.

Поставили палатку, в девять часов сели ужинать (овощной суп из концентратов, чай). Настроение у всех отличное, безмятежное. Чувствуем, что завтра, послезавтра будем в Многовершинном. Немного и грустно от того, что маршрут кончается. Лёша на сон грядущий пропел нам песню, , правда, ещё не досочинённую, которую посвящал нашему походу.

 

2 апреля 1985 г.

Разбуженный Лёшей Баскаков встал в 6:45, принялся готовить на завтрак гречневую кашу на молоке. За ним поднялся и Лёша. Нам с Геной сделали побудку в 7:45. Мне в это время снился прекрасный сон, будто бы я нахожусь в грузинской бане, и мне там делают массаж. Было до того приятно, что я, понимая в полудрёме, что это сон, хотел ещё чуток досмотреть, но пришлось подниматься. 

Позавтракали. Дежурному пришлось высказать замечание за подгоревшую кашу (он её мешал, тогда как рис и гречку, чтобы каша не подгорела, мешать нельзя ни в коем случае, и мы ему об этом говорили раньше). Реагировал на критику очень бурно. Послал всех подальше, обещал поставить на уши, вывернуть кое-что наизнанку и пр. Нам ничего не оставалось больше делать, как скорее его похвалить и съесть всю кастрюлю без остатка.

Собирались не спеша, не хотелось торопиться. Попили кофе, покурили, намазали лыжи, сфотографировались.

Вышли в 11:25. через 40 минут хода опять увидели лыжню николаевских туристов. Дальше двигались по ней. У Лёши во время перехода лопнул ремень на креплениях. Было это в 13:50, поэтому решили встать на обед.

Солнце припекало вовсю, позагорали, валяясь на рюкзаках. На обед – сало, сухари, чай. Подмазали лыжи, и едва только тронулись (в 15:30), как снова несчастье и опять у Лёши: сломалась лыжа, прямо посередине.

Пока он переставлял крепление на запасную, мы с Геной прошли вперёд на разведку. Через 10 минут хода вышли к зимовью. Зашли внутрь, осмотрелись. Полно продуктов, есть даже так желаемые Баскаковым шерстяные носки, правда, с огромными дырами во всю пятку.

Побежали обратно. По дороге договорились, что скажем им о зимовье с хитрыми улыбками, чтобы не поверили. Так и получилось. Поверили только, когда увидели избушку. Лёша сразу же пошёл дальше на разведку. Баскаков не спеша скинул рюкзак, воткнул в снег лыжи и, оглядевшись по сторонам, словно растягивая удовольствие, нырнул в низенькую дверь. С видимым наслаждением стал шариться по углам.

Решили мы остаться здесь на ночь, пороскошничать напоследок, а завтра пораньше выйти. До аэропорта Ул, по нашим подсчётам, оставалось немного, по нашей карте около 10 км. Смысла идти туда сейчас не было, всё равно вряд ли мы бы вечером оттуда выбрались. А завтра мы должны выйти туда днём.

Долго дебатировали насчёт меню на ужин. Сошлись на плове из тушонки, которой на зимовье было предостаточно. Плов Шура сделал очень вкусно. Лёша не верил поначалу, что будет съедена вся кастрюля, но когда ложки заскребли по дну, уже говорить ничего не смог, только удивлённо повёл глазами и блаженно отрыгнул.

Баскаков ещё немного потолокся взад-вперёд с деловым видом, поразвешал на просушку свои шмотки и стал гнездиться. Немного погодя, он, весь такой уютненький, уже в меру, не так, как прежде, похрапывал.

Мы нашли колоду карт и засели за преферанс. Играли до половины второго. Наказанным оказался Лёша. Рассчитываться будет в Николаевске, где его должен ждать перевод на вполне достаточную сумму. Денег мы, конечно, с него брать не станем, т.к. предпочитаем натуральный обмен.

 

3 апреля 1985 г.

Уснули вчера поздно, уже в половине третьего. Перед сном поболтали немножко, пока не проснулся Баскаков и в темноте наступил мне голой потной ногой прямо на лицо. Я, естественно, возмутился, но он спросонок, по-моему, ничего толком и не понял. Я сегодня впервые за много дней почистил зубы (минут 10 отшкребал) и поэтому засыпал, чувствуя себя почти нормальным человеком.

Лёша встал утром в 6:40, принялся за приготовление завтрака (молочный вермишелевый суп, какао). Нас разбудил зычным «Подъём!» в 7:30. Быстро собрались, позавтракали, прибрались на зимовье. Вышли в 10. Рассчитывали через 2-3 часа выйти к аэропорту, но без приключений не обошлось. До 12:30 шли по лыжне, петлявшей по руслу Малахты. Это нам скоро надоело, разбежались на разведку в разные стороны. Саня обнаружил метрах в двухстах от реки свежий, укатанный лед «Бурана». Вышли на него и, пройдя метров 200, наткнулись на зимовье. Остановились на обед. В 14:55 пошли дальше. У меня ослаб тросик на креплении. Остановился, чтобы сделать. Вдруг слышу – сзади догоняет «Буран». Стало как-то, не то, чтобы жутковато, но очень неуютно. Сразу вспомнились все наши грехи. Мелькнула и уже не выходила из головы мысль, что это, наверное, охотники, на зимовьях которых мы ночевали. Я заторопился вперёд, спотыкаясь, едва не падая. Ощущал я себя в этот момент в положении загоняемого зайца. Рёв «Бурана» неуклонно приближался, и я всей спиной чувствовал, как охотник подведёт мушку на то место, что пониже рюкзака и засадит туда добрый заряд. За очередным поворотом увидел мужиков. Они остановились, поджидая меня.

Подъехали охотники на двух «Буранах» с нартами, остановились. Это были те, на трёх зимовьях которых, что на р. Лонгари, мы побывали. Они там уже побывали после нас. Хорошо, что мы оставили им записку. Спросили, брали ли мы капроновые нитки. Нитки взял я. Пришлось сознаться и извиниться. Спросили и про шерстяные носки. Лёша, видя, что я уже готов сознаться в чём угодно, поспешил меня опередить, заверив их, что больше не брали ничего. Мужики подвезли нас вместе с рюкзаками и лыжами километров 5, показали дорогу дальше. По их словам, до аэропорта оставалось километра 2-3. Мы поблагодарили их от всей души и распрощались. Наступили минуты раскаяния. Я принародно дал клятвенное обещание никогда в жизни ничего на зимовьях не трогать и не позволять другим. В крайнем случае, оставлять записку. Гена тоже, по нему видно, глубоко раскаивался. Баскаков с Лёшей ничего определённого не высказали.

Весь оставшийся путь, закатываясь от хохота, мы переживали случившееся. Лёша умудрился сломать свою вторую лыжу. Пока переставляли крепление на запасную, я налегке стал тропить лыжню, так как с рюкзаком идти было очень трудно. Вышел на охотничью лыжню и повернул обратно. Навстречу уже шли ребята. Я вернулся, забрал рюкзак.

  

 

В 20 часов мы были уже в аэропорту. Сейчас расположились на ночлег. Нас напоили чаем, дали перекусить две банки консервов, налили супу. Мы даже не стали сами варить ужин. Завтра надеемся самолётом улететь в Николаевск.

 

 

Итак, наш поход можно считать оконченным. Если подвести итоги, то они таковы:

 - за 24 ходовых дней пройдено 505 км;

- продукты съедены практически все, осталось не более, чем на 1 день; на старте из Москальво продуктов было 84 кг, докуплено в Многовершинном 29 кг.

- все участники здоровы, хотя в начале похода такого сказать было нельзя;

- хотя нами съедено больше, чем полагается по самым завышенным нормам, мы всё равно умудрились похудеть;

- сил и бодрости духа хватит ещё на один такой поход.

Километраж:

06.03. (1-й день): п. Москальво – Кирпичики – 28 км.

07.03. (2-й день): Кирпичики – Рыбное – 27 км.

08.03. (3-й день): п. Рыбное – Сахалинский залив – 30 км.

09.03. (4-й день): Сахалинский залив – о. Байдукова 18 км.

10.03. (5-й день): о. Байдукова – Петровская – 28 км.

11.03. Петровская – Коль-1 – 34 км.

14.03. Коль-1 – Тывлино – 29 (32) км.

15.03. Тывлино – Пр. Тывлинка – 28 км.

16.03. Пр. Тывлинка – Многовершинный – 18 (23) км.

Итого до Многовершинного (с учётом километров пройденных впустую) - 248 км.

19.03. Многовершинный – р. Ул – 10 км.

20.03. р. Ул – руч. Экон (с возвр.) – 15 км.

21.03. Руч. Экон – р. Лонгари – 10 км.

22.03. р. Лонгари – Зал. Рейнеке – 14 км.

23.03. Зал. Рейнеке – зал. Александра – 18 км.

24.03. Зал. Александра – р. Гальмангра – 20 км.

25.03. р. Гальмангра – 9 км.

26.03. р. Гальмангра – оз. Мухтель – 25 км.

28.03. оз. Мухтель – оз. Сан – 27 км.

29.03. оз. Сан – г. Крутая – оз. Сан – 16 км.

30.03. оз. Сан – оз. Мухтель – 25 км.

31.04. оз. Мухтель – р. Гальмангра – 25 км.

01.04. р. Гальмангра – р. Ниж. Малахта – 25 км.

02.04. р. Ниж. Малахта – 8 км.

03.04. р. Ниж. Малахта – аэропорт Ул – 10 км.

Итого: всего 29 дней. Из них 24 ходовых дня - 505 км.

 



  • baton56 25 января 2016 10:18
  • Отчет неплох, многовато о жратве и маловато о природе. Еще напрягает постоянное мародерство по чужим зимовьям. :( Только в конце вроде поняли и раскаялись?
    Ответить

Информация

Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии в данной новости.